Чем болел булгаков в последние годы. Жизнь и загадочная смерть михаила булгакова. Часто доводится слышать о том, что раз писатель написал рассказ «Морфий», то и сам был морфинистом со стажем и умер по причине собственной наркомании

Мы описали то, как развивалась болезнь Михаила Булгакова, сведшая его в могилу 10 марта 1940 года, опираясь на замечательную статью Л.И. Дворецкого “Болезнь и смерть Мастера (о болезни Михаила Булгакова)”, опубликованную в апрельском номере журнала “Клиническая нефрология” за 2010 год.

Сейчас же мы попробуем изложить диагноз Михаила Афанасьевича, который ставит ему автор статьи. Вообще, надо сказать, диагностика давно ушедших знаменитостей – это особая медицинская игра ума, в США по этому поводу даже проводят конференции, на которых каждый год диагностируют кого-то нового. В этом году, как вы, наверное, поставили диагноз героине знаменитой картины «Мир Кристины».

Но мы отвлеклись.

Свои дневники, ведшиеся на протяжении 7 лет, Елена Булгакова заканчивает с последним вздохом Михаила Афанасьевича: “10.03.1940. 16 часов. Миша умер”.

Итак, всё кончено. Несмотря на позднейшие якобы воспомнинания о результатах вскрытия, его, скорее всего – не было.

Здесь уместно привести слова М.О. Чудаковой (“…сосуды у него были, как у семидесятилетнего старика…” ) и режиссера Романа Виктюка “…я вспомнил ее (Елены Сергеевны) рассказ о том, как Булгакова лечили, кажется, от почек, а когда вскрыли, оказалось, что сердце изрешечено мельчайшими дырочками...” .

Но никаких сведений о вскрытии найти не удаётся, и вероятнее всего, причины смерти, указанные в свидетельстве – нефросклероз (замещение почечной ткани – паренхимы – соединительной тканью) и уремия – интоксикация, вызванная накоплением в крови метаболитов, которые должны были выводиться с мочой, следствие почечной недостаточности, были вписаны по справке из поликлиники.

В письме к брату писателя, Николаю Афанасьевичу, от 17.10.1960, т. е. 20 лет спустя после смерти Михаила Афанасьевича, Е.С. Булгакова сообщает: “…раз в год (обычно весной) я заставляла его проделывать всякие анализы и просвечивания. Все давало хороший результат, и единственное, что его мучило часто, – это были головные боли, но он спасался от них тройчаткой – кофеин, фенацетин, пирамидон. Но осенью 1939 г. болезнь внезапно свалила его, он ощутил резкую потерю зрения (это было в Ленинграде, куда мы поехали отдыхать)…” .

В своих дневниках Елена Сергеевна часто упоминает о головных болях Булгакова еще задолго до первых манифестаций поражения почек. 01.05.1934: “…вчера у нас ужинали Горчаков, Никитин… Встретил их М.А., лежа в постели, у него была дикая головная боль. Но потом он ожил и встал к ужину” .

29.08.1934:“М.А. вернулся с дикой мигренью (очевидно, как всегда, Аннушка зажала еду), лег с грелкой на голове и изредка вставлял свое слово” .
Видимо, в один из таких (мигренозных?) приступов головных болей у Булгакова его застал дома главный администратор Художественного театра Ф.Н. Михальский (знаменитый Филипп Филиппович Тулумбасов из “Театрального романа”), который вспоминал: “…На диване полулежит Михаил Афанасьевич. Ноги в горячей воде, на голове и на сердце холодные компрессы. «Ну рассказывайте!». Я несколько раз повторяю рассказ и о звонке А.С. Енукидзе, и о праздничном настроении в театре. Пересилив себя, Михаил Афанасьевич поднимается. Ведь что-то надо делать. «Едем! Едем!»” .

В архиве, собранном Е.С. Булгаковой, имеется серия рецептов, документально свидетельствующих о назначении писателю лекарственных препаратов (аспирин, пирамидон, фенацетин, кодеин, кофеин),о чем в рецептурной сигнатуре так и было обозначено – “при головных болях”. Эти рецепты выписывались с завидной регулярностью лечащим врачом Захаровым, прибегавшим к тому же ко всяческим ухищрениям для “бесперебойного” обеспечения несчастного пациента этими препаратами.

Подтверждением может служить одна из его записок к жене М. Булгакова: “Глубокоуваж. Елена Сергеевна. Выписываю аспирин, кофеин и кодеин не вместе, а порознь для того, чтобы аптека не задержала выдачу приготовлением. Дадите М.А. таблетку аспирина, табл. кофеина и табл. кодеина. Ложусь я поздно. Позвоните мне. Захаров 26.04.1939” .

Булгаков с супругой незадолго до смерти

Длительное употребление анальгетических препаратов еще задолго до появления симптомов заболевания почек дает основание предполагать возможную их роль в развитии почечной патологии у М.А. Булгакова.

Вполне достойная версия. Увы, подтвердить или опровергнуть ее могло только вскрытие и качественная гистология почек. Но вскрытия не было (или данные его не попали в архивы), Мастер был кремирован и похоронен под камнем с могилы Николая Гоголя...

Впрочем, и развитие нефросклероза злоупотребление обезболивающими вполне могло подстегнуть - автор статьи справедливо об этом замечает. Кстати, тогда он еще не знал, что и биомаркеры нефросклероза, и следы морфия были

Причины смерти Булгакова.

Его болезнь открылась осенью 1939 года во время поездки в Ленинград. Диагноз был таков: остроразвивающаяся высокая гипертония, склероз почек. Вернувшись в Москву, Булгаков слег уже до конца своих дней.

"Я пришел к нему в первый же день после их приезда,- вспоминает близкий друг писателя, драматург Сергей Ермолинский. - Он был неожиданно спокоен. Последовательно рассказал мне все, что с ним будет происходить в течение полугода - как будет развиваться болезнь. Он называл недели, месяцы и даже числа, определяя все этапы болезни. Я не верил ему, но дальше все шло как по расписанию, им самим начертанному. Когда он меня звал, я заходил к нему. Однажды, подняв на меня глаза, он заговорил, понизив голос и какими-то несвойственными ему словами, словно стесняясь: - Чего-то я хотел тебе сказать. Понимаешь. Как всякому смертному, мне кажется, что смерти нет. Ее просто невозможно вообразить. А она есть.

Он задумался и потом сказал еще, что духовное общение с близким человеком после его смерти отнюдь не проходит, напротив, оно может обостриться, и это очень важно, чтобы так случилось. Жизнь обтекает его волнами, но уже не касается его. Одна и та же мысль, днем и ночью, сна нет. Слова встают зримо, можно, вскочив, записать их, но встать нельзя, и все, расплываясь, забывается, исчезает. Так пролетают над яром прекрасные сатанинские ведьмы, как долетают они в его романе. И реальная жизнь превращается в видение, оторвавшись от повседневности, опровергая ее вымыслом, чтобы сокрушить пошлую суету и зло.

Почти до самого последнего дня он беспокоился о своем романе, требовал, чтобы ему прочли то ту, то другую страницу. Это были дни молчаливого и ничем не снимаемого страдания. Слова медленно умирали в нем. Обычные дозы снотворного перестали действовать.

Весь организм его был отравлен, каждый мускул при малейшем движении болел нестерпимо. Он кричал, не в силах сдержать крик. Этот крик до сих пор у меня в ушах. Мы осторожно переворачивали его. Как ни было ему больно от наших прикосновений, он крепился и, даже тихонько застонав, говорил мне едва слышно, одними губами: - Ты хорошо это делаешь. Хорошо. Он ослеп.

Он лежал голый, лишь с набедренной повязкой. Тело его было сухо. Он очень похудел. С утра приходил Женя, старший сын Лены (сын Елены Сергеевны Булгаковой от первого брака.- А. Д.). Булгаков трогал его лицо и улыбался. Он делал это не только потому, что любил этого темноволосого, очень красивого юношу, по-взрослому холодновато-сдержанного,- он делал это не только для него, но и для Лены. Быть может, это было последним проявлением его любви к ней - и благодарности.

10 марта в 4 часа дня он умер. Мне почему-то всегда кажется, что это было на рассвете. На следующее утро,- а может быть, в тот же день, время сместилось в моей памяти, но, кажется, на следующее утро - зазвонил телефон. Подошел я. Говорили из Секретариата Сталина. Голос спросил: - Правда ли, что умер товарищ Булгаков? - Да, он умер. Тот, кто говорил со мной, положил трубку".

К воспоминаниям Ермолинского следует добавить несколько записей из дневника жены Булгакова Елены Сергеевны. Она свидетельствует, что в последний месяц жизни он был углублен в свои мысли, смотрел на окружающих отчужденными глазами. И все же, несмотря не физические страдания и болезненное душевное состояние, он находил в себе мужество, чтобы, умирая, шутить "с той же силой юмора, остроумия". Продолжал он и работу над романом "Мастер и Маргарита".

Вот последние записи из дневника Е. С. Булгаковой:

Продиктовал страничку (о Степе - Ялта).

Работа над романом.

Ужасно тяжелый день. "Ты можешь достать у Евгения* револьвер?"

Сказал: "Всю жизнь презирал, то есть не презирал, а не понимал. Филемон и Бавкида** . и вот теперь понимаю, это только и ценно в жизни".

Мне: "Будь мужественной".

Утром, в 11 часов. "В первый раз за все пять месяцев болезни я счастлив. Лежу. покой, ты со мной. Вот это счастье. Сергей в соседней комнате".

"Счастье - это лежать долго. в квартире. любимого человека. слышать его голос. вот и все. остальное не нужно."

В 8 часов (Сергею) "Будь бесстрашным, это главное".

Утром: "Ты для меня все, ты заменила весь земной шар. Видел во сне, что мы с тобой были на земном шаре". Все время весь день необычайно ласков, нежен, все время любовные слова - любовь моя. люблю тебя - ты никогда не поймешь это.

Утром - встреча, обнял крепко, говорил так нежно, счастливо, как прежде до болезни, когда расставались хоть ненадолго. Потом (после припадка): умереть, умереть. (пауза) . но смерть все-таки страшна. впрочем, я надеюсь, что (пауза) . сегодня последний, нет предпоследний день.

Без даты.

Сильно, протяжно, приподнято: "Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя!" - Как заклинание. Буду любить тебя всю мою жизнь.- Моя!

"О, мое золото!" (В минуту страшных болей - с силой). Потом раздельно и с трудом разжимая рот: го-луб-ка. ми-ла-я. Записала, когда заснул, что запомнила. "Пойди ко мне, я поцелую тебя и перекрещу на всякий случай. Ты была моей женой, самой лучшей, незаменимой, очаровательной. Когда я слышал стук твоих каблучков. Ты была самой лучшей женщиной в мире. Божество мое, мое счастье, моя радость. Я люблю тебя! И если мне суждено будет еще жить, я буду любить тебя всю мою жизнь. Королевушка моя, моя царица, звезда моя, сиявшая мне всегда в моей земной жизни! Ты любила мои вещи, я писал их для тебя. Я люблю тебя, я обожаю тебя! Любовь моя, моя жена, жизнь моя!" До этого: "Любила ли ты меня? И потом, скажи мне, моя подруга, моя верная подруга."

Миша умер".

И еще один штрих. Валентин Катаев, которого Булгаков недолюбливал и даже однажды публично назвал "жопой", рассказывает, как навестил Булгакова незадолго до смерти. "Он (Булгаков) сказал по своему обыкновению: - Я стар и тяжело болен. На этот раз он не шутил. Он был действительно смертельно болен и как врач хорошо это знал. У него было измученное землистое лицо. У меня сжалось сердце. - К сожалению, я ничего не могу вам предложить, кроме этого,- сказал он и достал из-за окна бутылку холодной воды. Мы чокнулись и отпили по глотку. Он с достоинством нес свою бедность.

Я скоро умру,- сказал он бесстрастно. Я стал говорить то, что всегда говорят в таких случаях,- убеждать, что он мнителен, что он ошибается. - Я даже могу вам сказать, как это будет,- прервал он меня, не дослушав.- Я буду лежать в гробу, и, когда меня начнут выносить, произойдет вот что: так как лестница узкая, то мой гроб начнут поворачивать и правым углом он ударится в дверь Ромашова, который живет этажом ниже.

Все произошло именно так, как он предсказал. Угол его гроба ударился в дверь драматурга Бориса Ромашова."

Михаил Афанасьевич Булгаков стал одним из самых читаемых, обсуждаемых и вспоминаемых авторов XX века. Его творчество, личная жизнь и даже смерть дополняются тайнами и легендами, а роман «Мастер и Маргарита» вписал имя своего создателя золотыми буквами в анналы русской и мировой литературы. Но тайны всегда окутывали его персону, и вопрос: «Зачем Булгаков сделал себе посмертную маску?» так и не был до конца раскрыт.

Трудный путь

Сейчас имя Булгакова на слуху, но было время, когда произведения его не издавались, а сам он находился под тщательным наблюдением властей и оголтелых приверженцев партии. Это одновременно и раздражало, и расстраивало писателя, ведь приходилось постоянно быть на чеку, чтобы не давать повода для досужих разговоров и претензий. Жизнь Булгакова никогда не была простой - ни во время работы врачом, ни в качестве автора театральных пьес, ни как романиста. Но последний отпечаток - посмертная маска Булгакова - говорит о том, что высшее общество, и в первую очередь власть, оценили его талант.

Личная жизнь

Родился Михаил Афанасьевич 3 мая 1891 года в Киеве в семье преподавателя Киевской духовной академии. Он был самым старшим ребенком. Помимо него, у родителей родилось два брата и четыре сестры. Когда мальчику исполнилось семь, его отец слег с нефросклерозом и вскоре умер.

Среднее образование Михаил получал в лучшей киевской гимназии, но особо прилежным не был. Это не помешало юноше поступить на медицинский факультет Императорского университета. Как раз в этот момент началась война 1914-1918 гг., и образование проходило в военно-полевых условиях. В то же время он знакомится со своей будущей женой Татьяной Лаппой, пятнадцатилетней девушкой, подающей большие надежды. Они не стали откладывать все в долгий ящик, и, когда Булгаков был на втором курсе, поженились.

Первая мировая война

Это историческое событие не внесло раскола в размеренную жизнь молодой четы. Они все делали вместе. Татьяна ездила за мужем по фронтовым госпиталям, организовывала пункты сортировки и помощи пострадавшим, активно участвовала в работе в качестве медсестры и ассистентки. Диплом врача Булгаков получил, будучи на фронте. В марте 1916 года будущий писатель был отозван в тыл и оправлен в заведовать врачебным пунктом. Там началась его официальная медицинская практика. О ней можно прочесть в рассказах «Записки юного врача» и «Морфий».

Пагубное пристрастие

Летом 1917 года, делая трахеотомию ребенку, больному дифтерией, Михаил Афанасьевич решил, что мог заразиться, и в качестве превентивных мер прописал себе морфий, чтобы снять зуд и боли. Зная, что лекарство вызывает сильное привыкание, он продолжал его принимать и со временем превратился в постоянного своего «больного». Его жена Татьяна Лаппа не смирилась с таким положением дел и вместе с И. П. Воскресенским смогла избавить писателя от этой привычки. Но с врачебной карьерой было покончено, так как морфинизм считался неизлечимой болезнью. Позднее, уже переборов привычку, он смог начать частную практику. Это было кстати, так как в Киеве и пригородах шли бои, власть постоянно менялась, и требовалась квалифицированная медицинская помощь. Это время отражено в романе «Белая гвардия». Там фигурируют не только но и члены его семьи: сестры, брат, зять.

Северный Кавказ

Зимой 1919 года Булгакова снова мобилизуют как военнообязанного и оправляют во Владикавказ. Там он обустраивается, вызывает свою жену телеграммой и продолжает лечить. Участвует в военных операциях, помогает местному населению, пишет рассказы. В основном описывает свои «приключения», жизнь в непривычной для себя обстановке. В 1920-м с медициной было покончено навсегда. И началась новая веха жизни - журналистика и так называемые малые жанры (рассказы, повести), которые печатались в местных северокавказских газетах. Булгакову хотелось известности, но жена не разделала его стремлений. Тогда у них начался обоюдный разрыв. Но когда писатель заболевает тифом, супруга выхаживает его, и днем, и ночью сидя около постели. После выздоровления пришлось привыкать к новым порядкам, так как во Владикавказ пришла Советская власть.

Тяжелый период

Двадцатые годы прошлого века были для семьи Булгаковых непростыми. Нужно было зарабатывать себе на жизнь упорным ежедневным трудом. Это сильно изматывало писателя, не давало ему вздохнуть спокойно. В этот период он начинает писать «коммерческую» литературу, в основном пьесы, которые сам не любил и считал недостойными называться искусством. Позднее он распорядился их все сжечь.

Власть Советов все более ужесточала режим, критике подвергались не только произведения, но и случайные разрозненные фразы, которые собирали недоброжелатели. Естественно, что в подобных условиях жить становилось затруднительно, и супруги уехали сначала в Батум, а затем и в Москву.

Московская жизнь

Образ Булгакова у многих ассоциировался с героями его же произведений, что впоследствии доказала и сама жизнь. Сменив несколько квартир, чета остановилась в доме по адресу ул. Большая Садовая 10, квартира № 50, увековеченном в самом известном романе автора «Мастер и Маргарита». С работой снова начались проблемы, в магазинах продукты выдавали по карточкам, а получить эти заветные кусочки бумаги было чрезвычайно сложно.

1 февраля 1922 года умирает мать Булгакова. Это событие становится страшным ударом для него, особенно обидно для писателя то, что даже на похороны поехать он не имеет возможности. Через два года происходит окончательный разрыв с Лаппой. К моменту их развода у Михаила Афанасьевича уже был бурный роман с Любовью Белозерской, ставшей его второй женой. Она была балериной, женщиной из высшего света. Именно такой Булгакову грезилась жена писателя, но их брак был недолгим.

Перечистенское время

Наступает время расцвета карьеры Булгакова как писателя и драматурга. Его пьесы ставятся, зритель встречает их благосклонно, жизнь налаживается. Но в это же время писателем начинает интересоваться НКВД и пытается инкриминировать ему неуважение к действующей власти или что похуже. Как из посыпались запреты: на спектакли, на печать в прессе, на публичные выступления. Затем снова наступило безденежье. В 1926 году писателя даже вызывают на допросы. 18 апреля того же года состоялся знаменитый телефонный разговор со Сталиным, который снова изменил жизнь Булгакова к лучшему. Его взяли режиссером во МХАТ.

Нюренберг-Шиловская-Булгакова

Именно там, во МХАТе, писатель познакомился со своей третьей женой, Еленой Сергеевной Шиловской. Сначала они просто дружили, но потом поняли, что жить не могут друг без друга, и решили не мучить никого. Очень долгим и неприятным был разрыв Шиловской со своим первым мужем. У нее было двое детей, которых супруги поделили между собой, и сразу же после того, как Белозерская дала Булгакову развод, влюбленные поженились. Эта женщина стала настоящей опорой и поддержкой для него в самые трудные годы жизни. Во время работы над самым знаменитым романом и в период болезни.

«Мастер и Маргарита» и последние годы

Работа над центральным романом полностью захватила писателя, он уделял ей много внимания и сил. В 1928 году появилась только задумка книги, в 1930-м вышел черновой вариант, который пережил значительные преобразования, необходимые для того, чтобы свет увидел тот текст, который все помнят, наверное, наизусть. Некоторое страницы переписывались десятки раз, а последние годы жизни Булгакова были заняты правкой уже готовых фрагментов и надиктовыванием «чистового» варианта Елене Сергеевне.

Но и драматургическая деятельность не простаивает в последние годы жизни Булгакова. Он ставит пьесы по произведениям любимых авторов - Гоголя и Пушкина, сам пишет «в стол». Александр Сергеевич был единственным поэтом, которого любил писатель. И одним из тех деятелей, с которых была снята Булгакова посещает замысел театрального произведения о Сталине, но генсек пресек эти попытки.

На пороге смерти

10 сентября 1939 года у писателя внезапно пропадает зрение. Булгаков (причина смерти отца его - нефросклероз) вспоминает все симптомы этого недуга и приходит к заключению, что у него та же болезнь. Благодаря усилиям жены и санаторно-курортному лечению проявления склероза отступают. Это позволяет даже вернуться к покинутой работе, но ненадолго.

Дата смерти Булгакова - 10 марта 1940 года, без двадцати пять пополудни. Он отошел в мир иной, стоически перенося все страдания и боль. Оставив после себя богатое творческое наследие. Тайна смерти Михаила Булгакова и не была тайной вовсе: осложнения нефросклероза погубили его так же, как и отца. Он знал, чем все закончится. Конечно, никто не мог сказать, когда именно произойдет это печальное событие, когда умрет Булгаков. Причина смерти была очевидна, а вот то, сколько он еще сможет держаться за жизнь - нет.

Панихида и похороны проходили очень торжественно. По традиции с лица писателя была снята посмертная маска. Булгакова было решено кремировать, согласно его завещанию. На поминальную службу пришли товарищи Михаила Афанасьевича по перу, коллеги из МХАТа, члены союза писателей. Звонил даже секретарь Сталина, а после этого вышла большая эпитафия в «Литературной газете». Похоронен он на Новодевичьем кладбище, неподалеку от могилы Чехова.

Если вас волнует вопрос: «Где хранится посмертная маска Булгакова?», то ответ на него прост: она отправилась к таким же посмертным слепкам, в музей. Тогда подобные скульптуры делали только в исключительных случаях, что говорит об уважении и почитании Булгакова как талантливого писателя, несмотря на все сложности его жизненного пути. В завещании писателя нет, да и не могло быть пункта, в который бы вписывалась посмертная маска. Булгакова никогда не занимало праздное пижонство, особенно такого рода. Запечатлеть именно этот момент решили его коллеги.

«Энциклопедия Смерти. Хроники Харона»

Часть 2: Словарь избранных Смертей

Умение хорошо жить и хорошо умереть - это одна и та же наука.

Эпикур

БУЛГАКОВ Михаил Афанасьевич

(1891 - 1940) русский писатель

"Я пришел к нему в первый же день после их приезда,- вспоминает близкий друг писателя, драматург Сергей Ермолинский. - Он был неожиданно спокоен. Последовательно рассказал мне все, что с ним будет происходить в течение полугода - как будет развиваться болезнь. Он называл недели, месяцы и даже числа, определяя все этапы болезни. Я не верил ему, но дальше все шло как по расписанию, им самим начертанному... Когда он меня звал, я заходил к нему. Однажды, подняв на меня глаза, он заговорил, понизив голос и какими-то несвойственными ему словами, словно стесняясь:

Чего-то я хотел тебе сказать... Понимаешь... Как всякому смертному, мне кажется, что смерти нет. Ее просто невозможно вообразить. А она есть.

Он задумался и потом сказал еще, что духовное общение с близким человеком после его смерти отнюдь не проходит, напротив, оно может обостриться, и это очень важно, чтобы так случилось... Жизнь обтекает его волнами, но уже не касается его. Одна и та же мысль, днем и ночью, сна нет. Слова встают зримо, можно, вскочив, записать их, но встать нельзя, и все, расплываясь, забывается, исчезает. Так пролетают над яром прекрасные сатанинские ведьмы, как долетают они в его романе. И реальная жизнь превращается в видение, оторвавшись от повседневности, опровергая ее вымыслом, чтобы сокрушить пошлую суету и зло.

Почти до самого последнего дня он беспокоился о своем романе, требовал, чтобы ему прочли то ту, то другую страницу... Это были дни молчаливого и ничем не снимаемого страдания. Слова медленно умирали в нем... Обычные дозы снотворного перестали действовать...

Ты хорошо это делаешь... Хорошо...

Он ослеп.

Он лежал голый, лишь с набедренной повязкой. Тело его было сухо. Он очень похудел... С утра приходил Женя, старший сын Лены (сын Елены Сергеевны Булгаковой от первого брака). Булгаков трогал его лицо и улыбался. Он делал это не только потому, что любил этого темноволосого, очень красивого юношу, по-взрослому холодновато-сдержанного,- он делал это не только для него, но и для Лены. Быть может, это было последним проявлением его любви к ней - и благодарности.

Правда ли, что умер товарищ Булгаков?

Да, он умер.

Тот, кто говорил со мной, положил трубку".

Вот последние записи из дневника Е. С. Булгаковой:

Продиктовал страничку (о Степе - Ялта).

Работа над романом.

Ужасно тяжелый день. "Ты можешь достать у Евгения револьвер?"

Сказал: "Всю жизнь презирал, то есть не презирал, а не понимал... Филемон и Бавкида... и вот теперь понимаю, это только и ценно в жизни".

Мне: "Будь мужественной".

Утром, в 11 часов. "В первый раз за все пять месяцев болезни я счастлив... Лежу... покой, ты со мной... Вот это счастье... Сергей в соседней комнате".

12.40:

"Счастье - это лежать долго... в квартире... любимого человека... слышать его голос... вот и все... остальное не нужно..."

В 8 часов (Сергею) "Будь бесстрашным, это главное".

Утром: "Ты для меня все, ты заменила весь земной шар. Видел во сне, что мы с тобой были на земном шаре". Все время весь день необычайно ласков, нежен, все время любовные слова - любовь моя... люблю тебя - ты никогда не поймешь это.

Утром - встреча, обнял крепко, говорил так нежно, счастливо, как прежде до болезни, когда расставались хоть ненадолго. Потом (после припадка): умереть, умереть... (пауза)... но смерть все-таки страшна... впрочем, я надеюсь, что (пауза)... сегодня последний, нет предпоследний день...

Без даты.

Сильно, протяжно, приподнято: "Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя!" - Как заклинание. Буду любить тебя всю мою жизнь...- Моя!

"О, мое золото!" (В минуту страшных болей - с силой). Потом раздельно и с трудом разжимая рот: го-луб-ка... ми-ла-я. Записала, когда заснул, что запомнила. "Пойди ко мне, я поцелую тебя и перекрещу на всякий случай... Ты была моей женой, самой лучшей, незаменимой, очаровательной... Когда я слышал стук твоих каблучков... Ты была самой лучшей женщиной в мире. Божество мое, мое счастье, моя радость. Я люблю тебя! И если мне суждено будет еще жить, я буду любить тебя всю мою жизнь. Королевушка моя, моя царица, звезда моя, сиявшая мне всегда в моей земной жизни! Ты любила мои вещи, я писал их для тебя... Я люблю тебя, я обожаю тебя! Любовь моя, моя жена, жизнь моя!" До этого: "Любила ли ты меня? И потом, скажи мне, моя подруга, моя верная подруга..."

16.39. Миша умер".

Я стар и тяжело болен. На этот раз он не шутил. Он был действительно смертельно болен и как врач хорошо это знал. У него было измученное землистое лицо. У меня сжалось сердце.

К сожалению, я ничего не могу вам предложить, кроме этого,- сказал он и достал из-за окна бутылку холодной воды. Мы чокнулись и отпили по глотку. Он с достоинством нес свою бедность.

Я скоро умру,- сказал он бесстрастно. Я стал говорить то, что всегда говорят в таких случаях,- убеждать, что он мнителен, что он ошибается.

Я даже могу вам сказать, как это будет,- прервал он меня, не дослушав.- Я буду лежать в гробу, и, когда меня начнут выносить, произойдет вот что: так как лестница узкая, то мой гроб начнут поворачивать и правым углом он ударится в дверь Ромашова, который живет этажом ниже.

Все произошло именно так, как он предсказал. Угол его гроба ударился в дверь драматурга Бориса Ромашова..."

КАТЕГОРИИ